Когда мы узнаем о каком-то событии в альпинизме, мы за редким исключением стараемся узнать о самом событии, и не задумываемся над тем, что предшествует этим событиям. Любое сложное восхождение, это не только успешное прохождение маршрута и как финал ПОБЕДА! но и кропотливая малозаметная работа. Это и изнурительные тренировки и подготовка финансовой стороны вопроса и технической оснащенности. И все мы осуществляем сейчас, опираясь на опыт тех первых — кто начинал осваивать горы и целые горные системы.
Вся спортивная жизнь СССР была неразрывно связана с пропагандой и агитацией. Недаром именно в 30-ые годы, на волне лозунга «Нет таких вершин, которые не покорит Советская молодежь», стали стремительно развиваться туризм и альпинизм. Создание альпинистских лагерей на Кавказе, а затем и в Заилийском Алатау привлекло в альпинизм десятки тысяч молодых людей. Именно в 30-ые годы были покорены советскими альпинистами высочайшие вершины Памира — пик Ленина и пик Сталина (Коммунизма), и была первая большая победа в Центральном Тянь-Шане — пик Хан-Тенгри. Естественным желанием молодых, очень амбициозных альпинистов Казахстана было освоение находившегося рядом Центрального Тянь-Шаня.
А теперь поставьте себя на место молодых, (по нынешним меркам 3 разряд) альпинистов, которые замахнулись на Тянь-Шанского гиганта — Хан-Тенгри. Нет никакой информации не то, чтобы о районе, путях подхода к вершине, нет даже хороших фотографий вершины, вот вам пример — фотография в газете «Социалистическая Алма-Ата». Первой задачей освоения Тянь-Шаня становиться организация и проведение разведывательной экспедиции к подножью пика Хан-Тенгри.
Еще в 1934 году пограничники доходили только до реки Сары-Джас для борьбы с бандитскими, антисоветскими формированиями (басмачи). Поэтому осуществление разведывательной экспедиции было сопряжено с реальной опасностью столкновения с бандами, а так же существовала реальная возможность, не имея карт, просто исчезнуть в этом, по настоящему «белом пятне». Карт на этот район не существовало, не смотря на то, что там уже побывали украинские альпинисты под руководством М. Погребецкого.
А теперь перейдем к дневникам:
— Стремление покорить высшую точку Казахстана, задача была не столько спортивная, но в большей степени ПОЛИТИЧЕСКАЯ!
Когда вопрос финансирования уточнён, можно говорить о снаряжении, экспедиции на Хан-Тенгри".
Кроме десятиверстки никаких карт не было. На карте 40 вёрст I дюйм, пик Хан-Тенгри, как впоследствии оказалось на сто вёрст севернее, был отнесён составителем этой карты. Двухвёрстки нет. Карта 10 вёрстного масштаба — в месте расположения пика, красовалась пустота рыжими чёрточками горизонталей, проведенными просто для заполнения места.
С трудом удалось достать книгу «Хан-Тенгри» И.Н. Михайлова. Это и был компас для составления маршрута.
* * * * * *
Пик Хан-Тенгри — Это величайшая вершина Тянь-Шанских хребтов, Кунгей Ала-тау, Терскей Ала-тау, Кок-Шаал-тау. Далеко тянется вся эта горная цепь. От Ташкента до Гоби 2,5 тыс. км. В меловую эпоху Тянь-Шань был островом моря, которое с веками усохло. Теперь Тянь-Шань остров среди пустыни. Жирная, красная полоска бежала на северо-восток, оставляя позади посёлки, реки, аулы, перевалы и заканчивалась большим треугольником ниже подписи — г. Хан-Тенгри 82 939 фут.
На экспедицию нужно 22 дня. С маршрутом все ознакомились. Получив деньги, стали производить закупку продовольствия" на 9 человек. О.П.Т.Э (Общество Пролетарского Туризма и Экскурсий) к динамовской экспедиции отнеслось пристрастно и явно упорствовало в оказании помощи ей. Горбунов, научный консультант Край Совета О.П.Т.Э., рассчитывавший видеть себя начальником или участником этой экспедиции, получив отказ, стал заниматься вредительством, если это можно так назвать. Отговаривал выдать снаряжение нам.
О Тянь-Шане знали давно.
Длинная, большая история Тянь-Шанских гор. Через перевалы пролегали исторические пути: здесь прошел Тимур, в Европу переливались потоки вечного переселения народов. Для купцов горы Тянь-Шаня были горами небес, потусторонним миром Хютъ-Цзянъ, путешественник вынес из Тянь-Шаня лишь одно: там трудно избежать смерти. Над горным миром Тянь-Шаня вклинился в небо пик Хан-Тенгри, властелин с семикилометровой, высотой. Он первый купается в лучах восходящего солнца и последний гаснет вечером,
Плохой конь ветру не товарищ.
Большие работы были проведены в поисках снаряжения. Бухгалтерия Фино. «Динамо» упрямились и не торопились с выдачей денег. Не давали также машин для перевозки купленного на базу. Холодок чувствовался везде, где только участник экспедиций пытался найти какую-либо поддержку.
Случайная встреча с проф. Д. И. Яковлёвым много решила в. уточнении маршрута, который правда в основном направлении был мало изменен. Дни выезда назначались и тут же изменялись.
По Тянь-Шаню шла граница России с Китаем. Большое желание обосноваться в Средней Азии, торопило самодержавие е уточнением границ. В середине девятнадцатого века, в 1857 г. впервые у подножия Тянь-Шаня появился русский географ П. П. Семёнов, он первый увидел пик Хан-Тенгри. Перевалив Терскей-Алатау и идя по долине Сары-Джас, направился к истокам реки. В истоках реки Сары-Джас был ледник, с которого был виден пик. Не вдаваясь глубоко в исследование, Семёнов дал заключение, что [он] берёт начало со склонов Хан-Тенгри, ледник позднее был назван именем Семёнова.
В 1886 г экспедиция Игнатьева взойдя на ледник Семёнова повторила заключение Семёнова. Кроме того Игнатьев натолкнулся на ледник лежащий параллельно леднику Семёнова, и который назвал именем исследователя Средней Азии Мушкетова. Перейдя снежный перевал Тюз в громадном хребте Сары-Джасын-Тау Игнатьев проник в верховья левого притока Сары-Джасын-Иныльчек (пестрая плесень на камнях). Увлекшись исследованиями в области пер. Музарт, имеющего огромное значение, экспедиция закончила работу по исследованию массива Хан-Тенгри.
Шли дни. Уходило драгоценное время. Когда были затрачены более трех тысяч рублей, начальник Фино «Динамо» Михайлов бюрократически и сугубо официально подойдя к вопросу финансирования экспедиции позволил себе задержать готовую к действию экспедицию на полных 2 дня. Сколько т. Сотников не старался убедить этого упрямого человека, что каждый день очень дорого стоит, Михайлов не сдавался. 0бразец небывалого наглого бюрократизма.
Двадцатиминутное совещание с начальником УНКВД в КАССР т. Залиным составила большую ценность для экспедиции. Характерно были выражены все трудности, и как нужно будет поступать в дальнейшем к разрешению их. Считанные часы оставались до выезда 9-го в 5 часов утра был назначен окончательный выезд"
Ранее как факт были зафиксированы отдельные случаи поездок к расположению массива Хан-Тенгри
Страдающие от безделья и скуки буржуа искали щекочущей нервы экзотики.
В 1809 г. венгерский принц фон-Альшаши разгуливает по долине Сары-Джаса, фиксируя на фотопластины окружающие виды. Через год знаменитый швейцарец проводник-альпинист Боргозе и Брокерель имеют, намерение покорить, «Повелителя Духов». Беспорядочное расположение горных хребтов-закоулков затрудняли подходы к пику. Бросаясь во все ущелья, натыкались на хребты. Альпинисты оказались беспомощными. Обвалы, холода, бури, кручи ледовых обрывов заставили альпинистов остановиться. Начавшаяся война с Китаем торопила их вернуться на родину.
* * * * * *
Утро 9-го августа -1°
Участники с вечера разбрелись по двору, ища место для сна" Теперь пригретые восходившим солнцем просыпались. Было видно разочарование из-за опоздания машин. Шесть часов, семь. Я поехал узнавать «причину» опоздания. Оказалось, что шофера с вечера не позаботились заправить машины. Поплатились за это потерей 3-х часов. В 8-30 дано было начало движения нашей экспедиции, нарастающее желание за все дни сборов, выбраться из города выражалось у ребят песнею. Выехав за город, стали дожидаться колонну машин. Прошло полчаса. Машины прибыли, поднимая густое облако тяжелой пыли машины, увеличивали расстояние между нами и городом. Справа с юга тянулась вереница белых вершин Заилийского Алатау, слева посевы с пыхтящими на них комбайнами. В 10-30 случилась первая остановка, машина, идущая в направлении города с грудой мешков нового урожая, провалилась на мосту и затормозила общее движение. С трудом найдя рискованный проезд, мы ехали дальше.
При переправе реки Талгар, благодаря высланной разведке для поисков брода, мы переправились без труда. Далее дорога была совершенно испорчена и размыта из местных арыков, и мы через каждые 5−7 метров садились глубоко в грязь и раз чуть вовсе не перевернулись. Кроме таких мелких аварий был «аппендицит» у заднего баллона. В пос. Чилик мы приехали в 6 часов вечера. Расположились на ночлег, искупавшись прямо в арыке, пошли в сад. Ужинали в харчевне, ели лапшу. Ребятам очень не понравилась еда, и пришлось идти искать чайхану. Погуляв часов до 10−11 по «саду отдыха» пошли на сон.
1902−03 год,
Знаменитый немецкий ученый Готфрид Мерцбахер со всей присущей ему серьёзностью занялся зачернением белого пятна. Этот знаменитый ученый, первокласный альпинист и географ знал, на что он шел.
Два года Мецбахер боролся с белым пятном. Он подходил с севера, через долину Баян-Кол, но на пути его встала Мраморная стена, преодоление, которой сказалось невозможным. Второй удар он наносит с юго-западной стороны ледника Семенова, конец которого упирался в Сары Джас-Тау. По леднику Мушкетова подступа к Хан-Тенгри не было т.к. он также преграждался хребтом Сары-Дасын-Тау. Дважды выбираясь на него (первый раз его снесло лавиной, и случайное падение в трещину спасло жизнь упорного исследователя), Мерцбахеру удалось найти истинное положение Хан-Тенгри. Хребты сходились звездой. Узлом была Мраморная стена. Чтобы достичь Хан-Тенгри Мерцбахер перевалив хребет Сары-Джасын-Тау пошел по леднику Иныльчек, который на 18 км разветвляется на Северный и Южный Иныльчеки.
Конец Северного[Иныльчека] замыкался ледниковым озером с опушенными в него скалами.
Путешественник пошел по Южному. Непогоди, голод. Носильщики отказались идти. Вдвоём вместе геодезистом, Мерцбахер достиг подножья [Хан-Тенгри], и определив высоту в 7200 метров вернулся.
* * * * * *
10 августа, -2°
Поднявшись после сна, умывшись, попив чай, сели и стали наблюдать, как шофера разбирают машину до последнего винтика, ища какую-то по ломку. Словом скучаем.
В половине дня поехали купаться в р. Чилик. Вода в ней была грязная, но палящее солнце загоняло в воду. Ребята пошли отдыхать, а я с Борисом пошли по хозяйственным делам. Купили веревку топор, снялись для смеха, В 5 вечера пошли в сад РУ НКВД играть в волейбол. Зашли на почту опустить письма, пытались заговорить с девочками почтового отдела, которые бросились в рассыпную. Испугались. Вечер. Чай. До 1 часу сидели, рассказывали анекдоты, воспоминания о «боевых операциях». Так прошел лишний день, не учтенный в графике.
Двадцать шесть лет не занимались вопросами о Хан-Тенгри" В 1929 г. первая советская группа москвичей Мысовский, Гусев, Михайлов проводят рекогносцировку. Ворота были заперты и неразгаданны. В 1930 г. экспедиция в составе: Рыжов И. Гусев В. Касенко, Михайлов Н, проводят большую работу, им удается пробраться на Северный Иныльчек и провести съемку. Теперь карта пика создана.
В 1931 г. впервые поднялись по юго-западному гребню украинская группа в составе: Погребецкий, Заубер, [так в дневнике] Тюрин.
* * * * * *
11 августа -3°
— Поднимайтесь!
Утро. Четыре с половиной часа. Быстро погрузившись, тронулись в путь. Тревожно проведенная ночь сказывалась, глаза упрямились и не раскрывались полностью. Всю ночь ураганный ветер шумел и свистел кукурузой, которая заполняла почти весь двор. Въёзд в- Согутинское ущелье разогнал сон полностью. По обе стороны шли вереницы гор, украшенные рассыпающимися от времени скалами. Изобилие дичи, куропаток, зябликов пробуждают интерес. Оживленно вели разговоры, переходя от одной темы к другой. Дорога, усеянная множеством острых камней, причинила нам первую неприятность" Порвался баллон. Остановка 80 мин. Снова в путь. Следующий пейзаж — Согутинская долина, окруженная со всех сторон горами опоясанная извилистой лентой дороги. Прекрасная дорога позволила развить скорость до 60−70 км в час. Долина длинною в 27 км была оставлена позади в течении 30 мин. Стада свободно разгуливающих коз достигающих до ста голов, вырывали из груди охотников (Дорошенко, Голец) небывалый вопль беспомощности т. к, шум моторов распугивал коз, которые быстро уходили в глубину долины. Пробовали стрелять, но были промахи. Прежде чем попасть в долину Кора-Тогай, нужно было перевалить перевал высотой 2900−3000 метров.
Круто змеиным следом дорога шла на подъём. Машины ныряли в поворотах. Моторы выли. На спуске моторы затихли. Неосторожный водитель машины устроил небольшой переполох, у сидевших на машине. Этот молодец выключил мотор, а тормозные тяги были ослаблены. Крутые повороты грозили машине врезаться в скалы. Скорость увеличивалась. Не теряя самообладания, шофёр выкручивался. Мотор включился перед тем, когда уже не было никакой возможности удержать машину, летящую прямо в скалу, и помог тормозу остановить малину в полуметре от стены. Остальной спуск прошел нормально. Привал — Кора-Тогай. Глубоко на дне узкого ущелья текла река. На наш приезд бежали колхозники-казахи. Среди любопытных был мальчик 11 лет, который обратил на себя внимание игрой на домбре. Быстро устранив фальшивые звуки в домре, свернув калачиком начал игру. Все пять пальцев левой руки показывали способность этого маленького музыканта и даже виртуозность" Лёжа наблюдал сложные вариации в широком мотиве, когда он кончил, я попросил его сыграть еще. Он с той же легкостью проиграл второй, но еще более сложный в звуковом сочетании мотив. Семнадцатилетний музыкант по имени Китарбаев Адильбай из-за болезни ног, видимо ревматизм, останется недоучкой. Записал уже с машины его адрес, спросил:
— Мен Кум, …, келемин сенин аламын Алматада, Сен …
— Варамын!
Мальчик не возражал, если я его возьму в город учится. Снова гудели моторы, проходя большие долины и перевалы. В половине пятого мы прибыли в районный центр Кегень. Через час, были в комендатуре Сары-Джас. Нависшие тучи и редкий дождь принесли с собой холод. После ужина еле неся ноги, добрался до постели, засыпая слышал, как на улице начинался дождь.
12 августа — 4°
До 12 часов дня занимались разборкой груза. Ходил в штаб, смотрел на карту 2-х верстку, которая также молчала, глазея на меня белым пятном, беседуя с помкомендантом Запеваловым, который в корне изменил мой маршрут. Карта разукрасилась новой линией зеленого цвета, беря начало от комендатуры Сары-Джас по р. Кара-Тал через горы Бес-Оглы-Тау на перевал Теек к реке Кок-Джар далее на пер Тинг-Тур, того же имени реке, в долину реки Сары-Джас. Сам Запевалов сопровождал экспедицию Погребецкото и почему-то уверенно говорит, что на вершине Хан-Тенгри никто не был. С маршрутом можно согласится, т.к. он дает сокращение на один день.
В 2 часа пошли играть в волейбол, где с большим шумом проиграли. Вечером снимались для газеты. Проявляю пленку, результаты плачевны, так как 20% съёмки шли не в фокусе. После чего организовав минутную самодеятельность, опоздали на ужин. Сон шел нормально. Погода установилась.
13 августа -5°
Сразу после завтрака начались сборы. Беготня была значительная, больше чем в городе. В 11 часов приехал проводник Набоков Антон, сын того самого проводника, который за свою жизнь проводил все экспедиции в район массива Хан-Тенгри, в числе которых были Мерцбахер, Погребецкий, Русско-Немецкая
— Антон давал новое направление, для движения приводя также устойчивые доводы. Река .Сары-Джас в это время полноводна и принимая маршрут Запевалова, вынуждены будем иметь опять места переправы в верховьях р. Сары-Джас.
Получив третье направление я решил беседовать по этому вопросу с комендантом т. Хрущенко. Подсчитав километраж того и другого маршрута, но из-за мягкости рельефа, не смотря на то, что маршрут Антона был дольше на 25 км, Хрушенко советует ехать по совету Антона. Новое направление после оживленной беседы было принято
Т. Хрущенко большую инициативу проявил в нашем снаряжении. Нам был выдан сухой спирт, даны свечи патроны и винтовка. Он также максимум внимания приложил в расчетах нагрузки, давая ряд поучительных и «отцовских» советов.
В 17-30 экспедиция, получив одну машину и 19 лошадей, выехала по маршруту т. Набокова.
Извилистой лентой дорога шла в ущелье, проходящее через горы Бас-Оглы-Тау. Перевалив незначительный перевал стали спускаться в долину р. Текес. Прямо на юг потянулись макушки Тянъ-Шанских высот.
Хан-Тенгри!
Волчьим клыком врезался пик в небо. Казалось, он командовал всей грядой гор. Успели снять два снимка и пик быстро стал заволакиваться облаками. Уже подъезжая к посёлку Кокпак, расположенному в долине реки Текес, машина увязла в трясине. С каждым движением машина оседала в трясине. Задний левый баллон, буксуя, зарылся до половины. Пришлось вызвать из посёлка трактор. Неумело зацепили на буксир. Весь кузов сдернули назад и сломали деревянные брусья. Это первая серьёзная авария. Только в 9 часов вечера добрались до посёлка и остановились у Антонова [Набокова] свояка. Попив какао стали приводить коней в порядок. Проводник доложил: «Иронина хромает на левую ногу». Завтра решу, что делать со случившимся. Лошадь, которую беру для себя, имеет имя «Гласный», Конь горячий и живой, что конечно для меня большая радость. Закончив писать дневник, дал распоряжение устроить подъём в 4 часа утра.
14 августа -6°
Подьём ровно в 4 часа утра. Чуть заметно начинается рассвет. Пим и кормим лошадей. Только в 9 часов утра вышла экспедиция в горы. Сразу от пос. Кокпак пошли на небольшой перевал Дегерес, на самой вершине некоторые кони сбили вьюки, и пришлось перевьючивать. Лобанов привязл свою лошадь Дебрыс к луке седла, но тот отвязался, испугавшись овода рванулся, вьюк съехал ему под живот и брыкаясь конь поранил себе заднюю левую ногу. Спустившись в долину р. Улькен-Кокпак пошли в верх. Через 4−5 км появились у дороги первые ели. Река имела большую воду и при переправе упрямо пыталась сбить коней с ног. У притока Тедсок-Кокпак сделали двухчасовой: привал.
— Э! Вот начхоз приготовил пищу, что надо. Молодец тов. Семёнов! Стали грузиться. К нам подъехал вооруженный казах, которого расспрашивал Антон Николаевич. Оказался охотник. Теперь дорога шла более интересней и даже более опасней. Из-под ног у лошадей шел обрыв к реке Улькен-Кокпак, в которой к вечеру вода прибавилась. Справа были отвесные скалы. Реку пришлось переходить четыре раза. По пояс в воде лошади прыгали и спотыкались о камни.
— О, будь же проклятое дело! Абсолютно не везёт. Лошадь, идущая с общим грузом, свалилась в канаву. Вытащи, поехали дальше. Этот конь был больной (хромает на заднюю ногу), начал падать, в результате чего приходилось за каждым его падением перевьючивать вьюк. После привала удалось с горем и матом пополам пройти 12 км. Всего сегодня прошли 36 км. Три участника заболели Дорошенко, Голец и Кибардин. По всему в видно ребята простудились. Но где?
Лобанов также себя плохо чувствует, но пока ещё не сдаётся. Проводник ряд мест показал, где в былое время погибли героически наши пограничники. Сегодня Вовушка и проводник назначаются дневальными. Пишу при свете костра. Ужин. Ой, и спать хочу. Высота 1865, темпер +8°.
15 августа -7°
— Товарищ начальник!
Это была уже половина шестого. Страшно поздно выехали. День с утра солнечный с тучками. Дорога по-прежнему, виляет между рекой и скалами, то и дело приходится переправляться. Вода хоть и спала, но оставалась по-прежнему сильной. В 1015 при переезде р. Улькен-Кокпак лошадь, идущая под Дорошенко, поскользнулась, упала на передние ноги, потом была сбита набок. Со всем багажом и седлом её начало тащить, швыряя с камня на камень" Так тащило его около 10−15 метров, когда лошади удалось встать на ноги. При температуре в +5° вряд ли кого уговоришь окунуться. Словом ванна. В 1130 дошли до подножья перевала безымянный, Кокпак еще глубже нужно идти по ущелью. Привал. Пока готовили поесть, тучи заволокли небо и простирались на вершины окружающих гор. Грозило дождем. Пока расставляли палатку, первые вестники дождя говорили о приближении. В горах дожди бывают и такие: несколько минут идет дождь и тут же выглядывает солнце.
В одном километре начинался перевал в хребте Терескей-Ала-Тау. После четырех часового отдыха пошли на штурм перевала. Шли пешком, ведя лошадей под уздцы. Пошел дождь со снегом, холода не чувствовалось из-за подъёма. Лошади учащенно дышали и останавливались. Погода то и дело менялась, дожди, ветер после … солнечно. Последние елки были еле заметны. Анероид засёк высоту перевала 4100. Был не тяжелый спуск и медленный трехкилометровый подъем на второй перевал, а когда подошли ко второму перевалу погода изменилась. Светило солнце, но не грело, температура была +2°. Мы на перевале Кашка-Тор, высота 3930. Открылся великолепный пейзаж белков. Внизу во всю ширину долины разделяясь на множество рукавов, текла река Сары-Джас, Когда спустились в долины, было уже темно. Успели установить одну палатку, когда проливной дождь охватил всю долину. С руганью устанавливали вторую. Вымокли как курицы… Холод и ветер пронизывал до костей. Дождь перестал, попили чай, опустив коней, легли спать. Сквозь сон слышал когда Антон Николаевич ругаясь, вылез из мешка.
-Это чуур (шакал) он сначала плакает, один созывает стадо и нападает на лошадей. Раскатистым громким эхом прогремел выстрел. Потом всё проходило во Мраке здорового сна.
16 августа -8°
Утро 7-30. Антон Николаевич успел накормить лошадей. В палатке было тепло, и вставать не хотелось. Небо тучное, температура +3.
Ну, каждый день не без неприятностей. Вечером, когда все поужинали, Дорошенко повесил сушить телогрейку, а Голец портянки, сами ушли, портянки сгорели совсем, а телогрейка внутри.
Опять сегодня выехали поздно в12 часов. Довольно отдыхали. Завтра самый серьёзный перевал Тюз, разбужу рано. Переправа через р. Сары-Джас прошла благополучно. Хан-Тенгри с тех пор, как мы его видели первый, раз ещё не показывался. Притянув одну из блуждающих туч, ровно располагал её по своим ущельям. Подножье было видно несколько раз.
Ехали вдоль р. Сары-Джас. Вскоре, после того как покинули ночевку «Каменная казармам», … расписал свою фамилию на камне, ледник Семёнова показал свой белый язык льда.
Действительно! Семенову, если он не вдавался в подробности, было нетрудно ошибиться, что ледник берет начало с пика Хан-Тенгри.
Начался подъём для сокращения пути. На половине перевала конь, тот, что хромал, упал, пришлось разрезать верёвку. Спуск и подъём были заболоченными. В 6-45 прибыли на ночлежку, которая располагалась в долине р. Тюз, в том месте, где ущелье первый раз делится надвое.
Рассёдлывать начали, когда мне преподнесли ещё одну неприятность. Опять Дорошенко хреново подвъючил и черенком ледоруба сдернул спину, и у Симакова лошадь набила подхвостником, Лобанов надавил спину
-Вот люди!
-Ну, ужинать да спать. Небо тучное. Температура -3°. Однако совсем творится не по нутру. Борька заболел основательно, Голец сильно болеет, но молчит, глупый.
17 августа -9
Утро б часов, температура -4°. Подъём.
Напились какао и в 7 тронулись в путь. Дорога шла по ущелью р. Тюз и свернула в правый отщелок. Подъем был исключительно трудный. Шли по болотистому подъёму дот тех пор, пока язык ледника пер. ТЮЗ не был у ног лошадей. Высота 10 800 фут.
Ледник сползает под углом 45°, а местами 60°. Местами снег оттаял, а местами был чистый лед, нет, всё же ледник не похож на ледник Богдановича (ледник Богдановича в Заилийском Алатау), а сложнее.
Пошли на штурм перевала. Я пошел разведывать места прохода для лошадей, до половины начали пробовать вести первую лошадь. Дотащив на четверть перевала, конь упал, его тащили. Задыхаясь, он сползал на боку вниз, Внизу морены, напрягая всю силу держать коня и себя, удалось поставить его на ноги.
Пошёл в разведку. Залез на один из пиков перевала, но другого перевала не находил. Как дело обстоит со спуском? Перевалив высшую точку перевала, я увидел долину р. Иныльчек и большие вершины хребта… Ветер пронизывал насквозь. Стал спускаться, снег оттаял, мне грозило сорваться на морены, с высоты 3000 м. Ледоруба не было.
Подошел Кибардин, когда я поскользнулся и полетел вниз, но успел схватиться за ледоруб Кибардина. Ледоруб был не закреплён, и мы оба покатились вниз. После 4−5 метрового путешествия удалось ледоруб воткнуть в лёд. Решение было рубить дорогу. Мы позорно отступили от перевала.
Поели консервы, вышли в 3−30 на работу. Работа на высоте 4500 метр очень трудна из-за отсутствия полностью воздуха. Работали без отдыха. В 7 часов ледник Тюз был опоясан дорожкой шириной в 30−35 см. Всего было сделано: прорублено 162 м и 216 м протоптано. Уставшие и намученные, сквозь промокшими ботинками, шли пить какао, которое было приготовлено Антоном Николаевичем. [Набоковым].
Рожа вся сгорела. Болят прорваные мозоли и голова. А сейчас спать. Утро вечера мудренее, но большевики не боятся трудностей. Погода ясная, температура -2°. Подьём должен быть ранним
18 августа -10 Температура -4°.
Снова поднялись в 6. Сразу же оседлали лошадей, и пошли вторично на штурм перевала Тюз. Три лошади провёл без страховки Антон Николаевич, пять провели со страховкой. «Верблюда» -лошадь которую нам всучили нам хромую, вели четверо, а я с проводником вёл десятую, а Борис и Кибардин одиннадцатую. -Эй скорее, Э! Э! Э!
«Верблюд» лежал ниже дорожки, когда я подбежал с ребятами. Он тяжело дышал и весь от страха дрожал. Глаза державших его налились кровью. Поставить на дорогу лошадь не удавалось. Один исход, спускать её на боку вниз. Конец ледника был от нас на расстоянии 250−280 метров. Четверть километра спустить лошадь на боку не легкая задача. Все изнывали от усталости. Каждый уже успел по 4−5 раз залезть с подножия до перевала. Конь храпел, стали медленно опускаться, по очереди закрепляя ледорубы, на ногах кошек не было. Воздуха не хватало и все дышали как рыбы на льду, широко раскрывая рты. Вдруг я почувствовал, что ледоруб вместе хвата переломился и все 8 человек полетели вниз. Кибардин держал двух лошадей и наблюдал всю картину.
— Ну, поеду на общей лошади, в комендатуру и заявлю, что экспедиция погибла, думал Кибардин в тот момент, когда каждый пытался задержаться ледорубом, что после 10 м падения все сразу с лошадью [пытаясь] остановиться. В глазах каждого можно было прочитать:
-Ушел конь, а вместе с ним и мы.
Снова медленно спускали, то хвостовую половинку коня, то голову. И так в течении 2-х часов. Лошадь сползала на боку и оставляла на снегу след крови. Когда достигли морены и лошадь встала на ноги — облегчённо вздохнули. Провели ещё две лошади, оставался «Верблюд». Как его вести? Он дрожал, На левой задней ляжке зияло пятно сорванной шкуры. Левая передняя нога была ободрана в нескольких местах. Теперь уже его вели все. Чувствуя, что его держат, конь дошел до подъема и ни разу не поскользнулся.
Перевал после суточного боя был взят. Высотой в 13 085 ф.
Шли на спуск. Дорожка спиралью шла вниз. Грунтом служила мелкая осыпь. Очень крутой, но не опасный. В I час дня мы достигли дна ущелья р. Инылчек и опустились на отметку 9555 ф. Устроили ночёвку в устье р. Май-Булак" Попытка переправиться на ту сторону р. Иныльчек (Энгильчек) не задалась, так как была вторая половина дня и воды в реке было много. Переходить, это значит утонуть. Остались в месте впадения реки Май-Булак.
Плотно поевши, стали заниматься тем, кому чего нравится. Я писал дневник, который прерывался громовым раскатом. Но туч на небе, позволяющих себе греметь, не было, были облачка.
Явление меня страшно заинтересовавшее. Звук долетал с пика стоящего против нас по ту сторону реки с отметкой в 18 585ф (6195м). Было явно видно, как глыба отделилась от общего массива ледника и полетела вниз, разлетаясь на мелкие частицы, образуя облако снежной пыли"
-Ребята лавина! — кричал я.
Большая часть участников её не видели, так как спали в тени. Жара отчаянная. Вечером при закате солнца ходил на гору стрелять из нагана сурков. Близко они не подпускают. Вернулся ни с чем. Попили чая, легли тат спать,
19 августа — 11
После 8-дневного перехода и поездок устроили дневку. Поздно встали и лениво стали готовить завтрак. После чая я стал рисовать заголовок. Проводник и Кибардин поехали на ту сторону реки и чуть не утонули. Голец убил трех зайцев и устроил небольшой переполох. Он увидел на горе костёр и двух людей. Вооружившись, поехали узнать, в чём дело. Костер был, а людей нет. Думали, что банда.
Так без хлопот подходил день к концу. Перед вечером заготовили рюкзаки, разложили провиант на 10 дней нашего пути до Хан-Тенгри. Исправили ледорубы, разбили кошки, попрятали провизию, та что обратно. Напились какао, долго беседовали и потом положились спать. Температура вечером +12,5.
20 августа -12
В 8 часов уже были все на ногах, быстро попили чая, оседлав лошадей, тронулись в путь на «Зеленую поляну». Впереди, перегораживая всю ширь (2-З км) ущелья, лежали морены ледника Иныльчек, высотой в 200−250 м. Больше часа ехали до морен. Подъем на них был очень труден, так как мелкий и крупный колотый камень осыпался и шел, То и дело опускались и поднимались на хребты морен. Часто приходилось оставлять лошадей и идти разведывать путь. Шли пешком, дорогу перегораживали большие гроты и провалы с водой. Вода с шумом уходила куда-то вниз, говоря, что глубина отдельных трещин достигает 50 метров. Четыре часа нашего пути вымотали нас и лошадей. Кони ушибали ноги и местами порезали. Прошли 10−12 км и достигли «Зелёной поляны». В 200 на 100 метров площадка с хорошей травой. Вот и вся «Зеленая поляна». Высота её 3600 метров.
Плотно поев, я заполнил дневник, пройденного пути. Сейчас 2-х часовой отдых и идем в путь. Антон Николаевич остаётся один со всеми лошадьми. Солнце палит отчаянно, хочется укрыться, но тени нет. Быстро находили тучи. Торопились с отходом. В 4 часа покинули Зелёную поляну. Антон Николаевич пошел провожать нас. За плечами по 30 к." Идти трудно неописуемо. Рюкзак тянул назад; приходилось сильно нагибаться. Через каждые 200 метров пятиминутная остановка.
Пройдя четыре километра, распрощались с проводником. Заметно было, что он не менее нас рвался к подножию пика. Угрюмо смотря в след, он повернул обратно. Местами, цепляясь за скалы, переходили речку. Часто попадались озёра зелёного цвета водой. На вершинах у подножия белой шапки пиков ходили тени и рассматривали долину свысока. Пошел снег, дул ветер, от тащимого груза холодно не было. Так шли до 9 вечера. Начинался дождь, торопились с устройством лагеря, который был устроен у озера. Утомленные ноги гудели. Сильно хотелось спать. Поев, повалился и заснул. Сквозь сон слышно было, как лопался лёд, разнося по ущелкам гулкое эхо.
21 августа. -13
Проснулись в б часов, быстро поев, сложились и пошли дальше. Снова по сыпучим моренам, то взбираясь и опускаясь с холмов. Были случаи, когда блуждая, приходилась возвращаться. Ребята, изнывавшие от усталости, ругались. Меня виноватым считать нельзя было, в этом лабиринте путаться будет любой.
Пятичасовой поход вымотал до окончания, когда подходили к озеру Мерцбахера, силы оставили нас вовсе. Пообедав, я стал наблюдать местность. Озеро не представляло ничего особенного, как только груду нагроможденных льдов, местами оголенной воды. Соединяясь ледники ползли друг на друга, устроили такую ледниковую баррикаду из льдов и, трещин, что я встал:
-«Каким образом будем двигаться дальше»
Пока что моросит дождь со снегом. Ещё час отдыха и снова в путь. Высота у озера 9500 ф Температура +8°. Два часа дня.
Снова в путь. Мелкий дождь сопровождает наше шествие. Изворачиваясь и обходя бесконечно часто попадавшиеся трещины медленно, огибаем «Броненосец» хребет-барьер. Натолкнулись на" трещину, которую невозможно было обойти. Стали думать как переходить. Если в неё кто-либо, упадет, то достать было бы невозможно, т. к по дну тёк поток отчаянной быстроты, Голец рискнул пройти по снежному мосту без страховки,. Удачно перешел. Пришлось предупредить, что подобные выскочки заставят меня принять решение по возвращению всей экспедиции. Все молчали, и видно было, как осуждали поступок Гольца. Переправились все я, когда перебросил свой ледоруб, то сломал черенок, исправление которого невозможно. Так шли пока надвигавшийся туман, не заставил остановить на ночлег. Устлав дно из мелких камней, установили палатки. Ветер вдруг разогнал тучу с хребта-барьера, и мы увидели громадный пик.
Хан-Тенгри! Радостно закричали.
Нет, на него очень трудно лезть — думал я. Вспомнил, что между озером и Хан-Тенгри есть еще один — пик Петровского. Перезарядив аппарат, лег спать. Температура -2°.
22 августа, — 14°
Проснулся, в палатке было темно, крыша провисла. Выглянул. Идет снег, уже успел насыпать сантиметров 10, Снова лег спать, В 8-30 устроили подъём. Лениво собирались из-за холода, (- 0,5°) с ветром. В 11−15 вышли в путь. Никакой разницы в пересекаемой местности, те же морены и озёра, но засыпанные снегом. Быстро продвигались вперёд. I км шли час.
В пути аппарат ФЭД заморозило. Все утренние снимки пошли к черту, так как перезаряжать пришлось на свету. В 3 часа сделали привал на обед, плотно пообедав, стали приводить в порядок обувь и дневники. Привал напротив пика Петровского. Облачное небо. Пик Хан-Тенгри всё ещё не показывался.
Снова в путь. Тучи быстро заваливают небо, идет снег большие хлопья снега залепляют глаза и одежду. Идти стало труднее. Дыхание трудно налаживать на ходу. Приходится часто отдыхать. Еле передвигая ноги, идем вперед и вперед. Уже 15-й день вперед. Окруженные со всех сторон ледяными пиками, ныряя из одной промоины в другую, мы были похожи на исследователей севера. Ровный шаг да падающий в трещину камни нарушали мёртвую тишину Центрального Тянь-Шаня. Из-за боязни промокнуть и позднего времени торопились с разбивкой лагеря. Зажгли «жировик» стали ужинать. Разрешил выпить одну бутылку коньяку. Лагерь сразу оживился, стали громко — разговаривать и смеяться. Усталость клонила, ко сну, а температура -3° загоняли в спальный мешок. Не мог долго уснуть. Покурил, съёжившись от холода, полежал и заснул. В 3 часа ночи проснулся, весь дрожа от холода. В горле пересохло. Нашел бутылку с водой, но вода замёрзла. Положил кусочек льда в рот, снова залез в мешок. Но мороз уснуть не дал до 5 часов, после чего я, начал дремать. В 6-15 проснулся, сделал подъем. Позавтракав, тронулись в путь. Стало еще труднее идти. Ноги проваливались в снег, дыхание еще более участилось. Высота. Утренний воздух. Рюкзак давит на грудную клетку. Редко удавалась вдохнуть полной грудью.
Снова этапы. Через два курить. Начальник курева, он же научный работник гидрометслужбы и ответредактор походной газеты, тов. Кибардин Л. следил за дисциплиной курева. Небо было обложено, но все вершины были свободны от них. Через два часа показалась новая вершина.
— Хан! - Чёрт его знает, он или нет.
Ноги, промокли. Солнце жжет голое тело. Жарко, холодно от ног.
Глубоко вязли ноги в топи морены, проваливались в снег ноющие от изнеможения" отказывались передвигаться. Было 1-30 пополудни, Устроили привал (обед) — Солнце палит нещадно, но облака осели на пики и тихо опускаются к низу. Видимо в горах Центрального Тянь-Шаня заведено после двух часов дня бросаться снегом. Чувствую себя до крайности утомленным, но через час выходить. Хан-Тенгри снова не видно.
Сижу и чувствую, что плохо дышать, а как же двигаться, с 25 кг, за плечами. Высота 12 000 футов. Температура +17°. Двух часовой отдых. Снова в путь. Через час пошел мокрый липкий снег. Морена кончилась. Нога встала на чистый ледник, засыпанный по колено снегом. Шел первым, очень трудно — прокладывать дорогу. Вязко утопаю в снегу. Вдруг по пояс проваливаюсь в трещину.
— Обвязаться в две веревки!
Трещины стали попадаться через каждые 10−15 метров. До подножья пика оставалось 2 километра. Провалы в трещины стали не единичными, то и дело удержанные на веревке, падали люди. Я повалился в трещину мелкую, но с водой. Ноги по колено промокли. Изнемогая от усталости, падали на «овсайд», который вскоре стал мокрый от намоченных брюк.
Переходы через трещины проходили в таком порядке. Выстукивая ледорубом и найдя твердую опору, вставал ногой и пока подтаскивал вторую, снег из-под носка ботинка падал вниз. Я стоял на краю трещины, еще шумящей падающим снегом и сосульками, постепенно затихая. Стены трещины зеленовато-голубого цвета казалось, шли бесконечно в глубину, были трещины и расширяющими стенами, на дне которой была вода. В ботинках хлюпала вода. Ноги стыли. Перед осыпями с пика я обессилел. Повёл Вовушка. Нервы до такой степени были натянуты, что дальше мне двигаться было опасно, кружилась голова в этом лабиринте трещин. Мокрые до последней нитки, расставили палатки. Отяжелевшие ноги ничего не чувствовали. Переоделся, выжал мокрые теплые носки, лёг спать. Первая ночь у подножья Хан-Тенгри.
24 августа — 16°
Воскресенье, день отдыха, но у нас по графику выходного дня не положено. Но и в горах бывает, но — это погода. Снег не переставал, замело палатки почти до половины. Тепло исходящее из палатки действовало на снег, лежащий сверху. Спальные мешки с головы и ног примёрзли, шли часы. Шёл снег. Позавтракав в 11 часов, стали сочинять песню.
Палатку снегом завалило (Мотив из фильма «Весёлые ребята»)
В палатке сыро и тепло,
А за палаткой буря выла,
И снега больше всё мело
Кругом было
***
Ледник суровый распластался
В ущелье диком и немом.
В четыре дня он нам достался
В тумане сером и сыром Но мы поём
Припев: Песня она лилась из палатки
Песня среди суровых скал и льда
Песня с тобою трудности нам гладки
С тобою песня массив Хан-Тенгри победим.
***
Рюкзак тяжелый за плечами
Ремни опутывают грудь
Пускай не спали мы ночами
Прокладывая трудный скальный путь (первый)
Тяжел как ртуть
***
Снега каскадами спадали
С блестящих мраморных вершин
Мы с ледорубами подползали (шагали)
К безлюдной снеговой тиши (глуши)
Где юг души.
Может быть, песня, кажется и глупо, но сложили её от всего сердца. Время уже 2 часа дня. Снег идёт. В палатке тесно, онемевшая спина и ноги заставляли менять положение. Всё больше и больше воды в палатке. Мысли меня не оставляют в покое.
— Как сейчас — Антон Николаевич с лошадьми? Банды. Нет корма, если тоже снег. Лошади голодные. — «Антон Николаевич изворотливый парень» успокаивают ребята. Снег не перестает. Лавины всё больше и больше шумят. Спина и ноги от неудобств совсем одеревенели.
Что делать? Чем больше снега, тем нам больше угрожает опасность замёрзнуть. Все спальные мешки уже мокрые.
— Если завтра разбить экспедицию на две группы. Первая пойдёт вглубь ледника, за мыс Хан-Тенгри, с задачей осмотреть, как далеко тянется ледник осмотреть, подъём на пик Хан-Тенгри невозможно, так — как пик не отпускает от себя тучи. Вторая группа идёт к Антону Николаевичу, и спускает лошадей к подножию пер. Тюз, предлагал я.
Но если завтра погода будет плохая, то нужно всем опускаться вниз, так как ударит мороз, а мы, имея мокрую одежду, скоро замёрзнем. За мыс ходить нет никакого смысла. Видимость ни к чёрту, всё равно бесполезно.
Решили, задачи, поставленные перед экспедицией выполнены и если погода будет плохая выходить всем вниз.
Долго слушали песни лавин. Стали ложиться спаять. Снег перестал. Спал из-за холода скверно. Долго не мог уснуть.
25 августа — I3°.
Поднимайся! Утро б часов. Идёт снег. Высота 5000 метров. За ночь навалило столько снега, что продвижение вперёд невозможно. А назад?
Пережидать погоду, значит замерзнуть. Вода насытила. Всю одежду и палатку. Одевать ботинки в мокрые портянки одинаково, что заставить зимой южанина принять ванну в прорубе озера Мерцбахера. Пока свёртывали палатки, стали замерзать ноги. Вышли. Снег по колено. Воздух разрежен. Вес рюкзаков увеличился из-за мокрой одежды, но идти нужно, Самое сильное на свете это борьба за существование. Дышать трудно, кружится голова. Снег покрыл все трещины. Все связанны веревкой. Одна верёвка — одна судьба. Следы засыпаны. Мы не шли, а бежали. На привале пришлось оттирать ноги, так как побелели кончики пальцев" Отдыхи были теперь короткие. Снова глубокий снег. Силы сдавали и пришлось разбивать лагерь, Голец предложил идти дальше, но как идти, когда ног не чувствуешь.
В палатке оттёрли ноги спиртом и сразу легли спать. Палатка, установленная прямо на льду и сырая одежда вскоре заставляла оттирать ноги. Гудели лавины. Снег перестал. Ударил мороз. Всю ночь, не сомкнувши глаз. Ночь казалась бесконечной. И наконец, пришли долгожданные шесть часов.
26 августа — 18°
Эй, живы? — спрашивали другую палатку. — Живы!
Наскоро намотав портянки и поев, тронулись в путь. Шли быстро. Чистое небо и пригревающее солнышко оживило разговор. Ночевка была напротив пика Петровского. С утра температура -8°. Огибали броненосец и в 8-зо были у озера Мерцбахера., Нашли место, где прятали провизию, устроили привал. Искали очень долго. На один день провизию, что я оставлял у пика Петровского не нашел т.к. выпавший снег завалил все приметы. Сейчас тронемся в путь. Задача достичь «Зеленой поляны». Время 4 часа.
Ещё 15 км. Устали торопимся по времени. Опять шли по изрезанными провалами и реками моренам. Здесь шел сильный дождь, ибо местность успела несколько измениться.
Случилось это так, Я искал путь и забрёл на небольшой обрыв. Обходить было далеко, за плечами у меня была опять жуткая перегрузка, так как Голец плакал, что ему тяжело. Известный симулянт. Все разлады в экспедиции шли исключительно из-за него. Недисциплинирован, нежелание подчиняться. Решил спрыгнуть. Высота была не больше 2 метров. Прыгнул. Рюкзак придавил к коленям. Острая боль в месте Аппендицита заставила сесть. Ушли все кроме помпохоза Симакова Он тяжело дышал. За его спиной кроме своего груза лежал поверх всего спальный мешок Комолова, с мешка сочилась вода. Добрые 10 кг.
Переборов боль пошли, но Симаков заметил.
-Что случилось, почему плохо и осторожно идёшь
-Ушибся, ну сказал так и всё. Он не отставал с расспросами
-Ушиб живот, аппендицит!
Он измотанный своим грузом теперь разгружал меня. Взял телогрейку, веревку. Сели. Боль утихла, шли медленно. Через полчаса совсем исчезла. Всё что он взял я отобрал. Пошли быстрее Ребята стали беспокоится и ожидали когда — мы их догоним.
Пошел снег. Вечерело. Зеленая поляна была еще-далеко. Усталый отстал Симонов. Стал его дожидаться. Вмести с ним догнали Кибардина, который старательно пытался забинтовать ботинки, расползавшиеся через каждые 200 метров всё больше и больше Темно. Ныряя из-за бугра, мы искали долгожданный мыс, за которым была «Зелёная поляна».
Второй раз в жизни, я шел в горах ночью. Ночь ровняет все неровности местности. То и дело оступались. Отекли руки. Болели плечи от ремней рюкзака. Уже час шли без отдыха. Поляну чуть не прошли. Услышали разговор.
— Здорово Антон Николаевич!
— Счастливого возвращения.
Видно было, что он за 6 дней одинокой жизни сильно скучал. Он быстро организовал чай.
;- Убил трёх теков и двух сурков.
— Завтра настоящее мясо! Ура! — радовались мы и с нами Антон Николаевич. Долго беседуя у костра, незаметно стали расползаться спать. Поставили палатки. Я свое место уступил Комолову, который заболел. Сам с Антоном лег в один мешок прямо на чистом воздухе. Покурили. Антон стал что-то рассказывать. Я ему сквозь сон поддакивал.
-Спишь? Вот вымотались! Ну, валяй во все носовые завёртки.
Заснул сразу.
27 августа -19°
Было темно, когда я проснулся с Антоном Николаевичем. Он пошел пригнать лошадей с вершины горы, а я снова залез глубже в. мешок и крепко заснул утренним сном,
-Эй! Друг, вставай! — будил Антон Николаевич.
Началась каторга, вьюченье лошадей.
— Карабин, ты Комолов возьмешь! — говорит Голец.
— А ты два ледоруба! — сказал, я Гольцу.
— Дураков из 13 пока ишачьте.- ишак я! Вчера целый день нёс верёвки! Анероид!
— Но Голец, это Комолов вёз ледорубы и анероид! Теперь ты повезёшь всё то, что вёз Комолов.
— Не повезу!
— Плачешь много Голец и симулируешь!
— А тебе Няня нужна. Встал как барин!
— Но не занимаюсь хныканьем! Второе — Ты Голец — в нашей экспедиции стаж очагом, споров и недоразумений! Третье, Меньше нужно говорить, и как партийцу поддерживать дисциплину. Точка! Это были — чисто бытовые недоразумения, осточертели друг другу.
Удивительный человек, не может, чтобы не спорить. Придирчив, скандалист, индивидуалист, самолюбив с большим зазнайством. Тяжелый человек для коллектива.
Ехали по морене. Лязг о камни подков, приводили меня в тревогу, казалось, что кони поломают ноги. Вдруг конь провалился в трещину. Я спрыгнул с него. Лошадь, выпрыгивая из трещины, ударила меня по правой ноге. Сел, ногу ниже колена ломило. Опустил обоих коней, хромая шел сзади. Сообщил Антону.
-Садись на моего коня и дуй «Тарантас» везде вывезет. Не прошло и получаса как конь Антона тоже поскользнулся.
-Женя, как не повезёт, так и на … Кричит Кибардин
Мне не до шуток. Нога горит, в ней бьётся сердце.
Настроение подавленное. Седло Набокова было неудобным, жестким. Еле терпел от нарастающей в ноге боли и неудобного седла. Кое-как досидел до пристанища. Мяса было много. Наварили рисовый суп с 60% мяса всего содержания ведра. Ребята уговорили дать им. спирт. Оживленно стали беседовать. Антон Николаевич совсем охмелел. Голец показывал, что «они» очень сердятся. Объявил голодовку. Стал обедать, когда все уже разошлись. Хмель брал своё. Я пил для компании. Жара спадала.
В 6 часов вечера приступили к ремонту инвентаря. Душа болит. Завтра в 12 дня будем штурмовать перевал Тюз, тот который мы брали в день авиации и тоже летали.
Перебрали все мешки, рассчитали провизию. Я пошел собирать назём, для того чтобы вечером сварить что-нибудь. Ужинали поздно. Когда лег спать, в голову забрела мысль, кто разжег костёр, который уже горит 12-е сутки. В прошлом 1935 году район был заражен бандитизмом. Может они следят, И ждут, когда мы ляжем спать. Накроют всех и точка. Не спит и Лёнька. Решили коней связать на одну веревку. Пошли ловить — 7 штук поймали. Остальные гуляли так. Температура 12, небольшая облачность.
28 августа - 20°
— Поднимайтесь!
Быстро вскочив, стаяли обуваться. Темно, оседлали лошадок и сразу в путь без завтрака. Всё выше и выше. Кони тяжело дышат. Частые остановки Шаг за шагом достигли наивысшей точки перевала. 11 часов. Пошли разведать, можно ли спускаться.
-Рубить надо!
— Что если еще раз разведать новую дорогу!
Я, Актон Николаевич, помпохоз и Кибардин пошли. Давно не лазал по скалам, хорошо приятно. Разбрелись по разным направлениям, и залез на гору и стал смотреть на рядом лежащий ледник.
— Конечно здесь можно провести без лишней затраты силы Антоо-о-н.
Когда проводник подошел, он вспомнил, что со стороны Иныльчека шла дороге в том направлении. Пошли по новому пути. Поднялись ещё выше по хребту, пока не достигли наивысшей точки 12 550 ф -5000 м. Пошли на спуск. Если бы лошади были подкованы, спуск прошел совсем незаметно, а так часто лошадь скользила. Я, чтобы не заставлять ребят «Верблюда» вел по узды. Вести двух было трудно, был случай, Верблюд поскользнулся, ударил вторую лошадь, та меня и все покатились. Ничего особенно! Таким случаям не придаешь особого значения. Спуск был продолжительный «Верблюд» сбил с себя вьюк. Остановив лошадей, стал поправлять его, но что сделает один? Сзади Голец. Посмотрел и пошел мимо.
— Жень давай помогу! — помпохоз
— Зачем, Коля ведь не организовал внимание к товарищу! — Голец оглянулся, он видел что его поступок был некрасивым.
Сняв пол вьюка, переложил на своего коня и стал спускаться. Расседлалась лошадь у Семёнова. Все уехали, а я дождался помпохоза и так ехали двое на трёх лошадях. На пристанище прибыли в 3 часа дня.
Забыл. С нового перевала хорошо был виден весь массив Хан-Тенгри и пик Петровского.
Снова мяса полнее ведро, Ребята обожрались и теперь бегают вне очереди (Лобанов, Кибардин, Голец). После обеда снимались с Антоном Николаевичем. У Кибардина пропали ботинки — Я свои отдал ему, а сам в тапочках. Наказал, чтобы разбудили раньше, Поужинал, лёг спать. Облачно, тихо
29 августа -21°
Дежурных по кухне разбудил в 8 часа ночи. Я долго не мог заснуть. Задремал. В 5 разбудили. Есть. Набоков пошел за лошадьми, Через полчаса возвращается.
— Лошадей нет!
— Пусть рассветет, найдём!
Пока он ел, рассвет вступил в свои права. Конечно нашлись и лошади. Выехали в 7 часов. Снова сокращали путь. Ну, ехали и ехали. Когда оставалось до казармы 3−5 км увидели в разливе реки Сары -Джас лежали 2 тека или архара, которые пригретые солнцем как бы и не замечали нас. Допустив на 400 м, пошли на переправу реки. Большие, чуть не с лошадь они прыгали через реку так легко, точно она была небольшой канавой. Выстрелил Дорошенко, промах (как полагается). Ушли!
В «Казармы» прибыли в 2 часа. Готовить обед, а я сейчас лягу спать. Уже сплю. Проснулся и сразу за обед. Дали фуража лошадям. Ехали на пер. Кашка-Тор. Атмосфера бытовых дрязг густеет. Голец-не разговаривает 3 день, Помпохоза Вовушка назвал !!! Тот вскобенился и тут же стал отказываться от исполнения обязанностей Назначил Леонида Кибардина.
Чуткий парень, он в обед приступил к своим обязанностям. Вся эта игра на нервах выводила меня из терпения
— Лёня устроим сегодня собрание!
Ночёвку устроили в ёлках. Расседлали коней. Дежурные гвездили ужин. Все сидели вокруг костра.
— Товарищи! Мы хотели сегодня немного поговорить. Поставленные задачи экспедиций выполнены. Но нам ещё ехать до Алма-Аты10 дней. Есть факты разлада в экспедиции
Многие ребята выступали и говорили равные причины. В целом вывели:
— Слабохарактерность начальника экспедиции, который не поднял на должную высоту дисциплину.
— Групповод не принял никакого участия в поддержке начальника. Долго разгоряченные, беседовали. В конце первого часа ночи, разряженные пошли спать. Легко на сердце, здоровий сон.
В ёлках совсем тепло. Горы начинают надоедать.
30 августа — 28°
Какао было готово в 7 часов" Все встали и осёдлывали лошадей. Расстояние до Кокпека оставалось 40 км. Снова бесконечно переезжая Улькун-Кокпак, выныривая из оврагов, виляя между ёлками, спускались вниз. По дороге Антон Николаевич показал растение валерьяновый корень. Такая крепость по запаху меня заинтересовала, я стал собирать растения, одновременно запоминая наружные признаки. В обед остановились на хорошей зеленой площадке. Отдохнули и дальше. Перед перевалом Дегерес, Антон и Семёнов поехали в Нарын-Кол. Снова через перевал. Спустились с перевала, я потерял телогрейку. Снова черев первал. Нашел на самой горе. Догонял ребят галопом. Въезжали в поселок. Каждый посторонний звук, крк домашней птицы и животных вызывал радостные чувства. Приехали к Винникову. Распорядились изготовить нам ужин. Я, побежал доставать фураж. С трудом нашел. Поужинали и сразу спать. Проснулся от жары и крика Гольца, который убеждал упрямого хозяина вступить в колхоз.
31 августа -23°
Устроили подъём. Напоили коней. Хозяйка приготовила завтрак. Поели. Чистили стремена. Стали ждать Антона и Семёнова, которые уже опаздывали уже на 2 часа. Снимались. Приехали эти черти очень поздно, но всё равно надо было ехать. Оседлали лошадей и в путь.
. В долине р. Текес «Верблюд» испугавшись помчался вскачь. Мы ехали полусвободные. Догнали и перегнали. Снова шагом. «Верблюд» шел сзади.
— Антон Николаевич, у «Верблюда» вьюка нет!
— Но я его хорошо завьючил.
Едем ещё минут десять.
— А я говорю, что одного вьюка нет!
— Если одного нет, значит и второго нет. Надо искать!
Битый час сидели, ждали пока Набоков искал вьюки. Нашел.
При въезде в ущелье гор Уласы все глянулись назад,
— Э, наконец-то он раскрылся!
Хан-Тенгри черным клином упирался в небо. Сверху быстро оседали на него тучи.
— Не приветливо нас встретил! Ничего, но мы тебе это не простим.
Люди не перед чем не останавливаются. Ты уже частично разгадан. Берегись повелитель!
Хан-Тенгри будто устыдившись, через 10−15 мин оделся в серую пелену туч.
Последние 27 км казались совсем трудными. Последний путь на лошади. В Сары-Джас прибыли в 6 часов вечера. Вышел комендант. Смеётся. Не давая управится е лошадьми, расспрашивал о всём.
-Уже беспокоится стал. Всё же граница. Значит, говорите суровый? Хан, Я же говорил. А коней вы привели хороших. Сохранили!
Баню бы бритву и бельё.
Это можно. Вот машина ушла в Алма-Ату только сегодня утром.
Мы были дома. Кто за что берётся, но все ждут баню. Стали бриться. Я, первый срезал
свой густой, в три волоса ерш. Не успели только Голец и Вовушка. Теперь видно было, что горы сильно выметали участников. Глава глубоко сидели в глазницах, опали щеки. Когда ложился спать, репродуктор испускал давно не слыханную музыку. Спал как убитый.
I сентября - 24°
После бани и такого отдыха чувствовал себя великаном. Утренний туалет, завтрак. Что делать. Денег нет, жить придётся 6 дней. Радировать.
Дал радиограмму Сотникову «- Разведывательная экспедиция Казкрайсовета «Динамо»: возвратилась в Сары-Джас. Не смотря на пятидневный снегопад, достигли подножья пика Хан-Тенгри, выполнила свои задания. Алма-Ата выехать не можем, машин нет. Денег нет. Минимальный расход экспедиций в сутки 200 рублей. Колокольников.
Стали подбирать барахло и сортировать. Покончили, пошли обедать. Небольшой отдых. Принесли вещи со склада оставленные здесь. У Гольда пропал комбинезон. Узнали, что его одел начальник автоколонны. Целый день дул сильный ветер. Перестал кажется только утром.
2 сентября - 25
Сейчас начинается самое пустое дело. Сидеть и ждать машину. Денег нет. Продаю «Лейку» С утра из угла в угол ходишь и ничего не делаешь. Принесли газеты. Я и Лёшка пишем дневники. Все спят. В таком духе прошли 3 — 4 сентября. Четвёртого выехали из Сары-Джаса, а 5 -го были в Алма-Ата.
1935 г
Названия объектов приведены как даны в дневниках.
Автор статьи А.Е. Колокольников. Статья написана по дневникам руководителя разведовательной экспедиции Е.М. Колокольникова. Использовались фотографии из фотоархива Е. М. Колокольникова
Спасибо большое, Андрей!
Да мне не сложно!!! :):):) Спасибо Александру Евгеньевичу Колокольникову!!!
Спасибо вам!
На будущее — старых горных книг у Томчика — ну оооочень много! http://climb.com.ua/library.php
Это хорошая он-лайн энциклопедия :):):) Я там пару журнальчиков старых скачивал как-то для чтения!!! :):):)